Все всё время разговаривают о нем за его спиной
Испытуемый Р. 1970 г.р., обвиняется в убийстве, в организации преступного сообщества, незаконном хранении оружия и боеприпасов, вовлечение в занятие проституцией, и организации и содержании притонов для занятий проституцией.
Наследственность испытуемого психическими заболеваниями не отягощена. Родился в г. Мурманске, от 3-й беременности, протекавшей с токсикозом, нормальных родов. Рос без отца. Имел старшего брата, неродного по отцу. С 2-месячного возраста часто болел: перенес колиэнтерит, ветряную оспу, неоднократно пневмонию, в 6 лет - гепатит. До 5 лет страдал ночным энурезом. По словам испытуемого, отношения с братом были конфликтными, брат часто его обижал. Мать очень любила испытуемого, баловала его, он был ее "любимчиком", так как был тихим и послушным ребенком, любил рассказывать гостям стихи и петь песни. По характеру она эмоционально неуравновешенная, часто несдержанная, иногда жестко наказывала сыновей. Однажды она чем-то ударила брата, разбив ему при этом голову, но испытуемого никогда не била. Испытуемый сам выучился читать, любил читать, «читал все без разбора и запоем». Любил представлять себя на месте героев из приключенческой литературы. Когда испытуемому было 7 лет, мать вышла замуж. Отчим злоупотреблял алкоголем, устраивал дома скандалы, бил жену и детей, они его очень боялись. Неоднократно он высказывал суицидальные мысли, несколько раз пытался повеситься. В школе испытуемый начал обучаться с 7 лет. Учителя характеризовали его как умного и способного, но ленивого ученика, отмечали хорошую память. В начальных классах учился хорошо. Затем стал слабее успевать, т.к. часто по болезни пропускал занятия, иногда прогуливал их без уважительных причин «неинтересные уроки». Вел два дневника: один для учителей, другой для матери. По характеру был спокойным, добрым, жизнерадостным, общительным, но имел всего одного друга. По словам испытуемого, он очень переживал из-за взаимоотношений в семье, стеснялся, своих родителей и того, что плохо одет. Однажды столкнул в канаву сверстника в новой куртке, так как тот неоднократно дразнил Р. за бедность. Росла ненависть к отчиму, который был крайне жесток к детям. Когда испытуемому было 12 лет, отчим повесился дома в его присутствии. После смерти отчима мать стала злоупотреблять спиртными напитками, но суицидальных попыток не предпринимала. В возрасте 13 лет в ситуации семейного конфликта "от обиды" на насмешки брата демонстративно пытался в его присутствии повеситься. Когда брат стал смяться над ним, швырнул в брата утюг. Подумал, что брат умер, так как последний упал и у него потекла кровь. Убежал из дома, ночевал в школьном подвале. После разговора с любимой учительницей попросил у брата прощения и стал посещать занятия в школе. Но после этого с братом никогда не разговаривал. По любимым предметам рисованию, литературе и истории имел отлично. Окончил 8 классов и ПТУ, получил специальность маляра, непродолжительное время работал на заводе. Не хотел служить в Армии, спровоцировал у себя приступ гастрита и гипертонии. Лежал на обследовании в больнице. Связался с компанией асоциальных подростков, ушел из дома, жил на даче. Влюбился в девушку, стал продавать наркотики, чтобы красиво одеваться и «дарить охапками цветы». Увлекся поэзией, ходил в кружок молодых литераторов, стал писать стихи, даже были публикации в местной газете. Но девушка вышла замуж за другого молодого человека. Испытуемый избил соперника, грозил ему смертью, если тот откажется от женитьбы. Но свадьба все равно состоялась. Испытуемый совершил суицидальную попытку, демонстративно наглотался транквилизаторов на ее свадьбе. Стационировался в токсикологическое отделение больницы, затем в психиатрическую больницу с диагнозом: «Суицидальная попытка у акцентуированной личности». После больницы стал злоупотреблять алкогольными напитками. Однажды в пьяном виде был подобран одним мужчиной с гомосексуальной ориентацией. Вступил с ним в половую связь. Любовник увез его в Москву, где купил для испытуемого комнату в коммунальной квартире и обеспечивал материально. Затем любовника привлекли к уголовной ответственности за мошенничество. Испытуемый продолжал распространять наркотики. Был осужден по ст. 224 УК РСФСР за сбыт наркотических веществ. По данному делу АСПЭК признавался вменяемым с диагнозом: "Явления психического инфантилизма у личности с истерическими чертами характера". Освободился условно- досрочно через год, работал два месяца на заводе художественных изделий. К обязанностям относился халатно, не выполнял задания, в дальнейшем он перестал выходить на работу, был уволен по ст.33 КЗОТ. Затем недолго работал оператором в районном узле связи, где зарекомендовал себя «замкнутым, необязательным человеком, склонным ко лжи», совершал прогулы. Вскоре он был уволен по ст.33 КЗОТ. Занимался спекуляцией одежды. В это время сожительствовал с девушкой моложе его на 9 лет, имеет от нее ребенка. Свои отношения с ней характеризует как «материально-любовные». Обнаружил у себя способности к рисованию, даже брал уроки у художников. Стал рисовать пейзажи и натюрморты с цветами, которые охотно раскупались. Спустя год, случайно в ресторане встретил своего любовника- гомосексуалиста, почувствовал к нему влечение, привел его к себе домой. Сожительнице заявил, что любит их обоих, напоил ее и избил, после чего заставил заниматься сексом с ними. Спустя полгода, несмотря на угрозы расправы, сожительница ушла от него и забрала ребенка, запретив ему встречаться с ним. После этого испытуемый в состоянии медикаментозного опьянения был доставлен в институт им. Склифосовского, а затем переведен в психиатрическую больницу, где сообщил, что принял 3 упаковки фенобарбитала с целью испытать его действие. Психотической симптоматики не отмечалось, был выписан с диагнозом: "Психопатия истерического круга, демонстративно - шантажная суицидальная попытка". В быту с сожителем он проявлял вспыльчивость, конфликтность, был ревнив и бил его, несколько раз после ссор имитировал попытки самоубийства, делал самопорезы на предплечьях. Стал прижигать себя сигаретой, если видел, что любовник курит, так как не любит табачный дым. При этом испытывал удовольствие. После этого обращался к врачам различных специальностей с жалобами на головную боль, бессонницу, колющие боли в сердце и тяжесть в эпигастральной области, онемение конечностей. Лечился у различных специалистов. После разрыва с сожителем никого не хотел видеть, лежал один на кровати, много читал. Затем понял, что «картинками много не заработаешь». Познакомился со старым сутенером, который его ввел в круг своих обязанностей. Стал заниматься сутенерством. Принимал активное участие «в вербовке товара» в бывших республиках СССР. Имел массажный салон, где работали «проститутки всех цветов кожи и с различными ориентациями». Вскоре салон обложила непомерной данью одна криминальная группировка. Затем главарь потребовал пустить его в долю и сделать совладельцем салона. Испытуемый понял, что скоро его освободят от руководства салоном или просто убьют. Набрал в качестве телохранителей и охранников группу мужчин, имеющих хорошую воинскую подготовку, владеющих различными видами оружия и рукопашного боя. Скоро назначил встречу главарю и где и перебил всю его команду. После этого «сам стал регулировать рыночные отношения» в районе. В августе 1994 года Р. создал устойчивую организованную преступную группу, незаконно приобрел огнестрельное оружие и боеприпасы. С ноября 1994 года по январь 1998 года испытуемый совместно с другими лицами занимались шантажом и вымогательством, совершили ряд разбойных нападений на граждан, завладев их деньгами и ценными вещами. Подельники давали характеристику Р. как жестокому и коварному человеку, многие вспоминали эпизод, где Р. хладнокровно задушил младенца своего врага, мотивируя тем, что тот может потом отомстить за смерть родителей. В ходе следствия испытуемый давал последовательные показания по существу дела. На амбулаторной СПЭК настроение его было ситуационно снижено, неохотно отвечал на вопросы, сетовал на свою судьбу, называл себя "неудачником в этой жизни". Характеризовал себя спокойным человеком, но вспыльчивым, обидчивым, но с добрым и отходчивым сердцем, любящим хорошую и сытую жизнь. Сообщал, что во время ссор наносил самопорезы на руке, животе, принимал большое количество таблеток с суицидальной целью, чтобы испугать сожителей, так как те не понимали «метаний его души художника». Говорил, что с раннего детства у него душе происходила война между красотой фантазий и серостью реального мира. С удовольствием рассказывал о трудном детстве «в трущобах Мурманска». Говорил, что жизненные неудачи и трудности сделали из него наружность жесткого человека, а на самом деле он раним и деликатен. Давал уклончивые ответы на вопросы об употреблении наркотиков. Признался, что ранее эпизодически курил анашу, но наркотики не употреблял, только пробовал в молодости пару раз колоться, так как это было «протестным и модным». Так как сейчас в моде здоровый образ жизни, он много времени посвящал фитнесу, при этом демонстрировал свою мускулатуру. Виновным себя не признавал, категорически отрицал общение с соучастниками по данному делу. Говорил, что он только «подрабатывал сутенерством, а убивать и красть это не его методы». Говорил, что «любит делать деньги чистыми руками». Обнаруживал обеспокоенность исходом дела, склонность к демонстративно-защитным истерическим проявлениям в форме нарочитого молчания, ответов с продолжительными паузами, высказываний о нежелании жить, намерениях покончить с собой. С диагнозом истерической психопатии со склонностью к употреблению наркотиков он был признан вменяемым. В судебном заседании испытуемый стал заявлять, что "он ничего не может вспомнить", что "видит только светло-желтый цвет, и потому не может говорить". В связи с возникшими у суда сомнениями в психической полноценности Р., он был направлен на дополнительную АСПЭК. На АСПЭК вошел в кабинет замедленной походкой, мимика была его скорбной, отказывался сесть на предложенный стул, затем все же сел. Сидел сгорбившись, низко спустя голову, молчал. Произносил отрывочные фразы: "Все меня ненавидят, кругом темно", "не буду отвечать на вопросы", "вы все знаете про меня", "зачем понаписали в своем заключении всякого, чего нет и не было". При упоминании о содеянном ссылался на запамятование, добавлял при этом, что "когда начинает вспоминать, то видит перед глазами только желтый цвет". От дальнейшей беседы он отказался.
Физическое состояние. Жалобы на слабость, головную боль, колющие боли в области сердца. Телосложение астеническое, кожные покровы бледные, ладони холодные, влажные. На коже предплечий, кистей рук, живота и шеи многочисленные следы от самопорезов различной давности. Со стороны опорно-двигательного аппарата без особенностей. Перкуторно со стороны легких - ясный легочный звук, границы легких в пределах анатомических норм, при аускультации дыхание везикулярное. Тоны сердца ясные, ритмичные, пульс 74 уд. в мин., артериальное давление 110/70 мм. рт. столба. Язык влажный, чистый. Живот мягкий, безболезненный. Печень не пальпируется. Стул, мочеиспускание - не нарушены. Клинические анализы в пределах нормы. Заключение терапевта: Вегетососудистая дистония.
Неврологическое состояние. Видимых изменений со стороны моторной и сенсорной сфер, а также знаков очагового поражения центральной нервной системы не обнаружено. Менингеальных симптомов нет. Зрачки обычной формы, равновеликие, фотореакции живые. Легкий экзофтальм, снижена конвергенция, правая глазная щель, чуть больше. Сглажена правая носогубная складка, язык по средней линии. Сухожильные рефлексы с рук умеренной живости, положительный кистевой рефлекс Россолимо с обеих сторон больше справа. Коленные рефлексы с расширением рефлексогенных зон, чуть выше справа, брюшные симметрично угасают. Положителен симптом Маринеску - Родовичи с обеих сторон. Пальценосовая проба с интенцией. В позе Ромберга устойчив. Выявляет красный разлитой дермографизм. Предъявляет нечеткую гипестезию кистей и верхних конечностей по типу: “куртки и перчаток”. Заключение окулиста: ”на глазном дне очаговых знаков поражения нет”. Заключение ЭЭГ: ”Не резко выраженные диффузные изменения биоэлектрической активности мозга резидуально- органического характера”. Заключение невропатолога: «Знаков органического поражения центральной нервной системы не выявлено». Реакция Вассермана в крови (на сифилис) отрицательная.
Психическое состояние. Сознание испытуемого было ясное. Он был полностью ориентирован во времени, месте, собственной личности, понимает цель направления на экспертизу. Фон настроения был ситуационно снижен. Сидел в однообразной позе, отвернувшись от собеседника. Не сразу отвечал на вопросы, обдумывал их, следил за производимым им впечатлением. Однако поведение его менялось в ходе беседы в зависимости от темы разговора. Так, более охотно говорил о своем здоровье, подчеркивая свое плохое самочувствие. Предъявлял жалобы на головные боли, трудности сосредоточения, слабость, “полное бессилие”, уточняя, говорил, что «нет сил даже плакать». Отмечал, что часто ему мешает говорить “ком в горле”, немеют руки, «замирает сердце». Просил отнестись к нему внимательно и назначить ему обследование всех органов. Описывал ощущение, как в голове “копошатся” мысли: “их так много, что невозможно думать сразу все, бывает, что они идут параллельно”. Активно жалоб на свое психическое здоровье не высказывал, считает себя психически здоровым. Соглашался с врачом, что может проявлять повышенную вспыльчивость, обидчивость, но при этом отмечал, что может вообще ни с кем не общаться, что иногда устает от общения и ему требуется полное одиночество для восстановления сил. При расспросе о своей семье и ребенке, говорит, что у него ее никогда не было, а ребенок имеет другого папу, о чем он и не жалеет. Уклончиво говорил о своем поведении на суде. Отмечал, что его, по-видимому, неправильно поняли. Он не мог сосредоточиться, якобы, не мог вспомнить событий правонарушений. Пояснял, что о "желтом внутреннем свете" он сообщал иносказательно, ведь он художник и многое воспринимает с позиции цветовой палитры. Высказывал досаду, что в амбулаторном акте врачи "понаписали лишнее", намекая на гомосексуальные отношения в прошлом, что может сильно ему навредить в будущем, если он попадет в тюрьму. Уходил от ответов на эту тему. Не скрывал, что ранее он "пробовал" употреблять наркотические вещества, анашу, периодически алкоголизировался, выпивая до 200 г. коньяка. Но повторял, что был «жертвой моды на наркотики», а наркоманом никогда не становился. Тягу, физическую зависимость, от наркотических препаратов и алкоголя отрицал. В разговоре о содеянном волновался, хотел убедить врачей, что он пассивно соглашался "пойти на дело" со своими товарищами, так как "не хотел их обижать". Также говорил, что его сдали в милицию конкуренты по бизнесу. При этом говорил, что те радуются зря, так как постоянными клиентами салона были многие высокопоставленные люди, которые «не дадут ему сгинуть». Испытуемый четко понимал противоправность и наказуемость своих действий. В отделении фон настроения его был снижен. Заявлял, что в СИЗО "все всё время разговаривают о нем за его спиной", чувствовал со стороны сокамерников "черную ненависть" так как любовники отправляли ему богатые посылки, шантажировал тем, что кого-нибудь убьет в камере или покончит с собой. Говорит, что он от этих мыслей "не может переключиться, сосредоточиться", "чувствует какую-то пустоту желтоватого цвета как пустыня". Высказывался, что на нем "лежит проклятье, карма повесившегося отчима", поэтому все неприятности у него получаются сами собой, просил врачей "помочь" ему, "изменить ход событий". Вместе с тем на беседах порой вел себя нарочито, демонстративно отворачивался в сторону, поясняя, что "ему нельзя смотреть в глаза" врачу. Он заметно был озабочен разрешением судебно-следственной ситуации, своей дальнейшей судьбой. Суждения поверхностные, примитивные. Мышление испытуемого логичное, последовательное. Эмоциональные реакции лабильные. Грубых нарушений со стороны памяти, интеллекта, критических способностей нет. Психотическая симптоматика отсутствует. По наблюдению медперсонала в палате некоторое время лидировал среди испытуемых, но старался это от персонала скрывать. Вне наблюдения вел себя свободно, в пределах наблюдения медперсонала ни с кем не общался лежал на кровати, укрышись с головой одеялом. При экспериментально-психологическом исследовании у испытуемого были выявлены снижение эмоциональной устойчивости испытуемого, раздражительность, вспыльчивость, слабый самоконтроль над всеми эмоциями и поступками, склонность к само попустительству и непосредственному отреагированию возникающих деструктивных побуждений. Испытуемому была свойственна недостаточная гибкость поведения, прямолинейность, предпочтение силовых, конфронтационных методов разрешения конфликтных ситуацией, повышенная агрессивность, жестокость, конфликтность, слабая способность к сопереживанию, эмпатии, низкое чувство вины. Испытуемого также характеризовали обостренное самолюбие, потребность в самоутверждении, жесткая нетерпимость к противодействию. Он был склонен игнорировать в своем поведении как общепринятые нормы и правила социального взаимодействия, так и позиции окружающих, ориентироваться на собственные интересы и потребности. Испытуемый был способен к выполнению основных мыслительных операций на материале высокой степени сложности, ориентировался на практически значимые признаки объектов функционального и конкретного уровня, был способен к установлению причинно-следственных отношений, осмыслению проблемных ситуаций. Нарушений мышления не обнаруживалось. Интеллектуальный уровень высокий, с тенденцией к фантазированию. У испытуемого не возникали трудности абстрагирования, оперирования сложными, отвлеченными понятиями. В то же время обследованный был склонен демонстрировать интеллектуальный уровень выше актуального имеющегося, отвечал афористично, многозначительно, иногда подменял конкретные решения общими рассуждениями либо пытался переадресовать вопрос собеседнику. Ассоциативные образы соответствовали содержанию предложенных понятий, конкретны, эмоционально окрашены, несколько примитивны, но с претензией на оригинальность. Способность к концентрации и переключению внимания, мнестические процессы в рамках нормы. По результатам обследования проективными методиками, направленными на анализ сексуальной сферы, можно было говорить о выраженности маскулинных и фемининных психологических черт испытуемого. Отмечались слабая ориентированность подэкспертного на идеал мужественности; амбивалентная конфликтная негативная представленность образа женщины; выраженная тенденция к деперсонификации объектов окружающего мира ("женщины", "мужчины", "ребенок"); тенденция к аутодеперсонофикации; выраженная фиксированность на аффективных переживаниях, связанных с темой смерти, мучений, зависимости от собственного негативного состояния; наличие выраженных агрессивно-садистических переживаний; преобладание асоциальных деструктивных установок над просоциальными; аутоагрессивные тенденции. Заключение сексопатолога: "Задержка пубертатного развития слабой степени выраженности. На период осмотра сексуальной патологии не выявлено. Отсутствие какой-либо фиксации объекта по полу, возрасту, достаточное разнообразие агрессивного и сексуального поведения, возникающего в ситуациях конфликта, алкогольного опьянения или материальной заинтересованности, а также отсутствие четкой связи агрессивного поведения и сексуального или психологического удовлетворения говорят против предположения об аномалии полового влечения в форме садизма". На основании изложенного комиссия пришла к заключению, что Р. обнаруживал признаки расстройства личности истерического круга. Об этом свидетельствовали данные анамнеза о частых инфекционных заболеваниях в раннем возрасте, ночном энурезе, об эпизодах злоупотребления спиртными напитками и наркотическими препаратами, о появлении в дальнейшем неврозоподобных расстройств, вегетососудистых пароксизмов, аффективных колебаний, психопатических форм реагирования (суицидальные попытки во фрустрирующих ситуациях), формировании таких патохарактерологических особенностей, как раздражительность, несдержанность, мнительность, обидчивость, злопамятность, мстительность, манерность, завышенные самооценка и уровень притязаний, стремление к лидерству и доминированию. Данное заключение было подтверждено и результатами комплексного психолого-психиатрического обследования испытуемого, выявившего у него такие личностные особенности, как обостренное самолюбие, потребность в самоутверждении, стремление к лидерству, претензию на оригинальность, нетерпимость к противодействию, склонность к игнорированию общепринятых нормы и правил социального взаимодействия, позиций окружающих с ориентацией на собственные интересы и потребности; а также снижение эмоциональной устойчивости, раздражительность, конфликтность, повышенную агрессивность, склонность к самопопустительству и непосредственному отреагированию возникающих деструктивных побуждений, недостаточную гибкость поведения, предпочтение силовых, конфронтационных способов разрешения сложных ситуаций, слабую способность к сопереживанию, эмпатии, низкое чувство вины, наряду с вегетососудистыми расстройствами (нарушение сна, головные боли, головокружения). Однако, указанные особенности психики испытуемого не сопровождались болезненными нарушениями памяти, мышления, критических способностей, какой-либо психотической симптоматикой и выражены не столь значительно, чтобы лишать его возможности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими в периоды, к которым относятся инкриминируемые ему деяния (все эпизоды). Как следует из материалов уголовного дела и данных настоящего клинического психолого-психиатрического обследования, в периоды, к которым относятся инкриминируемые испытуемому деяния (все эпизоды), у него не отмечалось и признаков какого-либо временного психического расстройства, которое лишало бы его возможности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. Об этом свидетельствуют наличие вербального контакта с соучастниками и потерпевшими, целенаправленность и последовательные характер его действий, сохранность правильной ориентировки в окружающем, отсутствие тогда признаков расстроенного сознания, бреда, галлюцинаций и иной психотической симптоматики. По своему психическому состоянию в настоящее время Р. также может осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими, правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела, и давать о них правильные показания. В применении принудительных мер медицинского характера в настоящее время он не нуждается. По своему психическому состоянию в настоящее время Р. также может осознавать фактический характер своих действий и руководить ими, правильно воспринимать обстоятельства дела и давать о них правильные показания, он может предстать перед судом, участвовать в судебном заседании, нести, в случае осуждения, ответственность за содеянное. В применении каких-либо принудительных мер медицинского характера он не нуждается. Высказывания Р. о видимом им "желтом свете, мешающем ему думать и вспоминать", о "черной ненависти к нему", "о карме", "преследовании сокамерниками", а также определенная манера поведения (нарочитое молчание, ответы после продолжительных пауз, демонстрация нежелания беседовать и т.п.) не представляют собой признаков психического расстройства, так как они нарочиты, демонстративны, утрированно претенциозны, не отражаются на его поведении в целом, изолированы, их следует расценивать как защитно-установочное поведение в рамках истерических форм реагирования.
